3.1

[incognitos]

С тех пор, как они приехали сюда, столько всего успело произойти.
Казалось бы, еще вчера март близился к концу. Высыпал последний снег, а потом сияли солнечные, летние дни. Элизабет вставала очень рано. Каждое утро она ждала солнца, и встречала его уже на улице. Она знала, что скоро это будет уже невозможно, и наслаждалась всем тем, чего была лишена. О чем с таким жаром говорила ей её Ромашка, да и другие смертные. Остальным же казалось, что ледяное сердце их госпожи тает под этими лучами.
И с каждым днем взгляд её все теплее, улыбка нежнее, а характер все человечнее. Она вела себя странно, по-детски познавая весь мир заново. Чаще всего, невзирая на опасность, женщина в одиночку уходила в лес. Только с ней теперь всегда был Гелиос. С тех пор, как он появился в доме, то не покидал более свою хозяйку. Какая-то часть сердца Элизабет рвалась обратно в замок, к покинутым ею женщинам, и к сестре. Как бы они восприняли то, какая она сейчас? Что скажут, когда она вернется с ребенком? Полюбят ли они его? Женщина не сомневалась: все будет просто прекрасно. Другие мысли казались ей ересью, и она отметала их прочь.
Утренние прогулки позволяли ей обдумать её сны, и такое болезненное, как морально, так и физически, прошлое. Каждый сон был реалистичнее предыдущего, но это всего лишь малая плата за то, что она попросила. Она пройдет это, пускай сейчас она слабая, но только не духом.

Осень принесла с собой богатые урожаи. Земля здесь пропитана магией. У каждого здесь есть свой участок земли; чем больше семья, тем земли больше, но плодоносит она у всех одинаково. Не может такого случиться, что у семьи с одним ребенком будет богатый урожай, а на участке многодетной ничего не взойдет и год будет неурожайным. Такое возможно, если только не работать, но кто в здравом уме обречет себя на голод?
Элизабет позволила себе шалость. В сопровождении Магды она ночью приблизилась совсем близко к замку, и пошла в свой сад. Миновав цветы, она пришла к её личному яблоневому саду. Ах, как жаль, что она не была здесь, когда они цвели. Но теперь она сможет воплотить свою маленькую мечту, и выбрать яблоню, на которой самые вкусные яблоки. Срывая яблоко, она даже не всегда проглатывала кусочек – надкусит, почувствует что кислое, и бросит на землю, и идет к следующей. Маргарет же боязливо оглядывается, чтобы их никто не заметил. Но сад не охраняют, еще не было случая, чтобы кто-то пошел воровать королевские яблоки.
- Магда! – громким шепотом окликнула девушку Элизабет. – Я нашла.
- Да ты даже полсада не прошла! – со смехом отозвалась та, подходя ближе. – Неужто наелась?
- Я не жадная, найдя нужное, я не стремлюсь искать еще лучше. А то можно потерять то, что уже обрел, – с этими словами Элизабет сняла с шеи атласную ленту, в которую вдоль всей длины были вшиты мелкие бриллианты. В середине была камея с профилем девушки, обрамленная такими же маленькими бриллиантами. Она привязала украшение к ветки дерева. – Когда мой сын вырастет, я буду приносить ему яблоки только с неё.


Сон о том, как она встретила Андоруса, приснился ей на последнем месяце беременности. Утренняя прогулка в тот день была совсем короткой. Элизабет быстро озябла, и, встретив солнце, как делала все это время каждый день, вернулась обратно.
Ей предстоял тяжелый день. Сегодня она напишет письма своим знакомым, и уже сейчас найдет своему сыну лучших учителей и мастеров. Что бы он ни выбрал, чем бы ни захотел заниматься - у неё уже будет на это человек. Но, все же, будут и обязательные предметы. И преподаватели должны быть самыми лучшими. В комнате царила тишина, нарушаемая лишь скрипом пера, да редким щебетанием птиц за окном. Нельзя было даже подумать, что сейчас творится в замке, и к чему это приведет.


Убивать грифонов, стороживших дверь в ванную комнату, ему не хотелось. Но одного все же пришлось ранить, да и самому пострадать. Раны они нанесли друг другу примерно равносильные, да вот только его вскоре затянутся, а вот любимец Элизабет может и умереть.
Дальнейшая дорога была очень нелегкой. Несмотря на выбранную им тактику - трансформироваться, чтобы пройти подземный коридор, ведущей к деревянной двери, - добраться в целости ему не удалось. Коридор был достаточно широк, чтобы пролететь в нем, но слишком узок, чтобы полноценно раскрыть крылья. Поэтому он успел понажимать множество тайных, скрытых от глаз рычагов и кнопок, и активировать смертоносные ловушки.
Для него самого смертоносной была только одна, когда начал опускаться потолок. Но этот участок пути был финальным, и, к счастью, он его преодолел достаточно быстро. Теперь перед ним, во всем своем мрачном великолепии, была пещера с хлипким мостом. Стряхнув с крыльев дротики с ядом, вынув из руки две стрелы, он подождал пока раны на его теле затянутся. Те секиры, появившиеся из земли, хорошенько порезали ему ноги.
Дверь казалось так близко, но долететь до неё с первой попытки не удалось. Белый крокодил, который на самом деле крокодилом не являлся, выпрыгнул из воды, и сомкнул свои челюсти, вонзив зубы глубоко в ногу вампира. Вместе они рухнули в воду, и черная гладь сомкнулась, поглотив свою жертву. Но поверхность была ровной лишь мгновение. Дальше вода бурлила, под водой шла битва. Инферналы, почуяв чужака, стали защищать свою территорию.
Андорус понял, что в честной схватке ему не победить. Лишь благодаря своей ловкости он смог вынырнуть, и начал ползти наверх. Бледные трупы, цепляясь за торчащие камни, лезли следом. А лапы крокодила удлинились. Теперь он напоминал чудовище с картины Босха, и, калеча и сбрасывая трупы в воду, он стремился первым добраться до своей добычи.
Вампир просто не мог поверить в свою удачу. Казалось нелепым, что какая-то хлипкая деревянная дверь, сможет удержать эту толпу монстров. Но, как только он вошел в комнату и захлопнул дверь, все смолкло. Лишь через пару минут раздались всплески воды. Жители черного озера вернулись на свой пост.
У Андоруса не было жертвы, он ничего не принес. Едва добравшись сюда сам, он не имел ни малейшего представления, как принести сюда еще и человека. И потому, схватив первый попавшийся нож, стал резать себя, хотя крови от его ран и так натекло достаточно.
Но все было не зря. Его зов был услышан. Он пришел.


_____________________________________________

- Явился, - буркнула Магда, как только он вошел в комнату.
- Где ты пропадал так долго? Мой замок больше не на этом острове, что ли? – спросила Элизабет, не прерывая своего ужина. Она протянула ему что-то, нанизанное на вилку, – Тыквенную оладушку? Ах да, - она притворно приложила руку к груди, - Тебе ж нельзя. Ну не обессудь, дорогой друг.
Волк, вертевшийся у её ног, был явно раздосадован, что еда не сорвалась с вилки и не упала на его территорию. Ещё обиднее было, что ему-то и вовсе не предложили. Приходилось рассчитывать на счастливый случай падения еды. От недовольства он подвывал и скреб лапой ножку стола или стула.
- Так! – строго обратилась женщина к любимцу, который уже начал тянуть скатерть на себя. – Я что-то не поняла. Ты вегетарианцем стал, или просто вести себя разучился? Заканчивай с этим попрошайничеством, и.. оу…
Она выронила вилку с едой и Гелиос, прижав прибор лапой, ловко снял с него еду.
Хозяйка тем временем положила обе руки себе на живот.
- Ты в порядке? – с волнением в голове спросил вампир, в миг оказавшись рядом с ней.
- Шалит, - с улыбкой тихо ответила Элизабет.
- Элизабет, я хотел поговорить с тобой.
- Да кто ж тебе мешает-то.
- Вероятно, я, – резко сказала Магда, и, пресекая дальнейшие речи, подняла руку, – Не надо усаживать меня обратно, я все равно сыта. Спокойной ночи. – она глянула Элизабет в глаза, и резко отодвинув стул, вышла из комнаты.
- Ох, ну я с вами не могу. Когда вы рядом, вы такие несносные. Меня не покидает мысль, что если я отвернусь, вы поубиваете друг друга. И знаешь что? Я вот больше за тебя беспокоюсь.
- А я вот за тебя, – прервал её мужчина. – Я хотел с тобой поговорить, насчет…ну…ты уверена, что все пройдет гладко?
- Разумеется, нет, - она хмыкнула. – Я по твоему совсем глупа?
- Но…
- Послушай меня, Андорус. Ты сможешь мне назвать имя вампира, прожившего долго и счастливо отведенную ему баснословную вечность? Конечно, нет. Гонения со стороны людей, охотники, оборотни, да еще и сами друг с другом грызутся. Так вот, я прекрасно знаю, что и я когда-нибудь умру. И, вот что я хочу тебе сказать. Пусть уж лучше это произойдет в этот раз, чем мне откусит голову очередная претендентка на трон, или какой-нибудь маг-герой возомнит себя охотником, и ему удастся подкараулить меня и отрубить голову в темном переулке.
Я за свою жизнь много что успела сделать. Стать вампиром, встретить тебя и потерять, обучиться магии, создать портал и застрять в нем, выучить все, что мне надо и не надо за отпущенный мне срок, и сто раз умирать от тоски, и каждый день – от любви. Я больше так не могу. Пусть меня убьет этот ребенок, либо его отец. Для меня это лучшая смерть. Я устала. Устала жить этими мечтами, надеждами и ожиданиями. Кого я пытаюсь обмануть? Мы же оба знаем, что, как только я явлюсь перед Северусом, он тут же захочет убить меня. В мире магов с оборотнями не церемонятся, а вампиров вообще за зверей считают. Он не станет позорить себя связью со мной. Пройдут века, пройдут жизни и может-быть, когда-нибудь…а пока этого не случилось, у меня будет этот ребенок.
Она с нежностью погладила себя по животу. Андорус уже придумал, что ответить, но она перебила его.
- Нет, не надо слов. Я все решила, Андр, и ты не сможешь мне помешать. Разве что не возьмешь свой меч и не выпотрошишь меня, как рыбу.
Элизабет поднялась на ноги, поправила юбку. Не поворачиваясь к нему, не смотря ему в глаза, она медленно пошла к дверям, показывая, что разговор окончен.



Женский крик. Он резко вскочил со своего стула, опрокинув его. В коридоре он столкнулся с..
- Катарина!
Рыжеволосая девушка была в дорожном плаще, уставшая, видно только с дороги. С её сапог стекала грязь. За окном шел сильный дождь. Она хотела что-то ответить, быть может, поздороваться, но крик снова прозвучал, и они оба бросились в комнату, откуда он доносился.
- Эй! А ты-то куда?! – с вызовом спросила у него Магда, когда Катарина пролетела мимо неё в комнату.
- Господин, вам туда нельзя. Ждите здесь, – ответила ему еще одна девушка, с черными волосами, чье лицо на мгновение показалось в дверном проеме. Но мужчина казалось не слышал её. Его остановил лишь удар в грудь. Магда одарила его яростным взглядом.
- Ты не понял, что ли? Пошел прочь, - и она с грохотом закрыла перед ним дверь.
Словно зверь, он бродил вдоль коридора. Доносившиеся из комнаты звуки ему совсем не нравились. Он то и дело смотрел в окно.
- И, как только солнце скроется, уступив место ночи, темное создание снова вернется к нам, а человеческая сущность умрет. Иными словами, Элизабет станет вампиршей. Если она успеет до этого родить ребенка…Значит так тому и быть. А если не успеет, то кто знает, услышит ли она его плач. Или, быть может, став демоном, возжелает сожрать свое дитя.
Эти слова звучали у него в голове с тех пор, как он побывал в той маленькой комнатке с деревянной дверью. Но как увидеть, село ли солнце, если такой дождь? Опять обман, опять уловки. Ну давай же! Наступи уже, чертова ночь! Верни мне её, вечную и прекрасную! Она не должна погибнуть!
Он сел у окна, положил голову на подоконник, до боли сживая руки в кулаки.
Андорус резко выпрямился, когда услышал нечеловеческий крик. Это был рык, вой и вопль отчаяния, ярости и боли. Ужасный звук, от которого, казалось, должны рухнуть стены этого дома, остановиться сердце. После него стали слышны уже женские крики, суета, разговоры, опять крик…и тишина. Большие часы теперь так громко тикали в коридоре, не соблюдая таинственность момента.
- Не-е-е-ет! – раздалось за дверью. Это был голос Катарины. Все! Достаточно! Он должен знать, что там происходит. Но не успел. Дверь открылась раньше, чем он дотронулся до ручки.
- Я же велела тебе проваливать, – в дверях стояла Магда. – С ней все нормально, – уже спокойно добавила она.
- А этот? – Андорус не узнал собственного голоса.
- Мальчик. Хотя, впрочем, мы же знали, что будет мальчик. Ну он…жив, – неуверенно закончила она свой сбивчивый рассказ.
Тут её буквально вытолкнули с порога, и она угодила в объятия Андоруса. Но с руганью быстро выскользнула из них, и повернулась к комнате, откуда служанки в панике спешили убраться прочь.
- В чем дело-то? – она схватила одну за плечо.
- Госпожа очень гневается, она велела всем уйти.
- Ну щас, ага, конечно. – ответила Магда и попыталась войти в комнату, но ей снова помешали. На этот раз Катарина. Она держала на руках младенца, в глазах её стояли слезы.
- Она хочет видеть тебя.
- Ну разумеется! – ответила Магда, но Катарина замотала головой.
- Не тебя. Его.


Андорус вошел и закрыл за собой дверь.
На широкой кровати лежала Элизабет. К его приходу она слегка приподнялась на большие подушки. Растрепанные волосы укрывали её плечи и половину лица, но даже они не смогли скрыть это взгляда. Ненависть. В чистом, уничтожающем виде.
Пальцами она вцепилась в одеяло, сжав руки, словно поймала драгоценную добычу и сейчас порвет её на куски. Она вся дрожала от гнева. И тут он понял – она знает. Она все знает. Неважно как, неважно откуда. Отпираться нет смысла.
Плотно сжатые губы её не проронили ни слова. Андорус не знал, что ему делать. Радоваться победе? Падать на колени и просить прощения, или уже принимать смерть. Тишина угнетала. Словно туман, она висела в комнате, уничтожая воздух. Дикий зверь был готов к броску.
Андорус считал секунды до того, как она тигром бросится на него и разорвет в клочья. И он готов был принять смерть.
Невероятных усилий ему стоило открыть рот, и вымолвить только одно слово – её имя.
Этого было достаточно, чтобы вулкан рванул.
- Ты…ты… - она тяжело произносила слова, все они были пропитаны яростью, как стрелы ядом. – Сукин сын, да как ты посмел?! – последнее слово она выкрикнула, голос её сорвался. Теперь уже ни о какой тишине речи и быть не могло: Элизабет орала на него так, что даже в замке наверняка было слышно.
- Как ты мог со мной так поступить? – она снова выругалась, - Я ненавижу тебя! Ты все испортил! Все! Все!!! Из-за тебя я родила беспородного ублюдка! Бесполезный кусок полуживой плоти! Все зря! Все, что я вынесла, было зря! У меня не будет второго шанса, и ты, черт бы тебя побрал, знаешь это! Ты хоть представляешь, на что я подписалась чтобы это случилось? Думал, сделал благородное дело? Думаешь, ты спас мне жизнь? Да я готова сдохнуть прямо сейчас! И отправится к Нему, гореть в Аду!
Она упала на подушки. Гневным движением, полным отвращения, она откинула волосы с лица. Андорус не знал, опустить ли глаза, или продолжать смотреть на неё.
- Если мне суждено гореть, я хочу делать это в одиночестве. Я не собираюсь провести вечность мук рядом с тобой, – она сощурила глаза и оскалилась. – Убирайся.
Он не смог даже пошевелиться, а она не потрудилась даже встать. Ничего кроме криков и брани. Она даже не ударила его по лицу. Но… убила один словом. Жизнь без неё – невозможна.
- Я сказала – убирайся! Проваливай отсюда! Чтобы ноги твоей не было больше на этой земле, – рявкнула она, и черные кудри снова закрыли часть её лица, когда она ударила кулаками о кровать.