читать дальшеДжек встретил сестру в коридоре. Она брела, еле передвигая ногами, приваливаясь к стене, а тело её сотрясали рыдания.
Джек подхватил её, готовую упасть на пол, и долго не мог добиться от неё ни слова. Девушкой овладела истерика, а из обрывков фраз нельзя было понять ровном счетом ничего, кроме того факта, что случилось что-то страшное.
Все, что произошло там, за гранью портала, всплывало в её памяти яркими картинками, одна хуже другой. Истосковавшаяся по возлюбленному Элизабет кинулась в его прошлое, выбрав день, в котором ещё не была. На их беду, это был самый несчастливый день в жизни Снейпа - его встреча с молодым оборотнем.
Приняв облик молодой студентки, как она обычно делала, вампирша оставила их, а сама пошла ближе. Разумеется, раз в настоящее время со Снейпом все в порядке, то исход того события был известен. Но разум женщины опять помутился, и она кинула камень над головой оборотня, чтобы привлечь его внимание.
К сожалению, ей это удалось. Не исключено, что именно это вмешательство в прошлое и сделало тот день не таким ужасным и предотвратило беду. Но кто знает, кто знает.
Последнее, что помнила Магда, - это как зверь кинулся на вампиршу, вцепившись в её руку и плотно сомкнув пасть. Андорус бросился в их сторону, а Магда, оцепенев от ужаса, слышала возню и хруст. Когда оборотень скрылся в лесу, Магда вышла из своего убежища.
Наступила тишина. Девушка тихо окликнула Андоруса, но ответа не последовало. Еще несколько смелых шагов туда, в темноту, и, может быть, будет ясен ответ.
Но, прежде, чем увидеть вампиров, ей пришлось наткнуться на страшную находку, от которой захотелось кричать на весь лес. Она зажала себе рот и отскочила. Под её ногами лежала отгрызенная кисть, бледной, девичьей руки. Дальше она уже смутно помнила, как Андорус уводил её, держа на руках хрупкое, не успевшее принять прежний облик, тело Элизабет.
- Сестричка, я понимаю, обычные слова не подействуют сейчас, - начал свою речь Джек, прервав цепь ужасных воспоминаний. – Но, судя по твоему поведению, вы встретились раньше. С одной стороны, это прекрасно. А то я тут плохо ориентируюсь, и моя идея найти её была провальной с самого начала. Я понял, это заблудившись в коридорах в первые же десять минут.
Он улыбнулся, но девушка была безутешна. Вероятно, она даже не слышала его. Но Джек продолжил:
- А с другой, кажется, ваша встреча не принесла ничего хорошего. Но за окном рассвет. Она хотя бы в замке?
- Она умерла! – выкрикнула наконец Магда.
- Эм…ну предположим, это она сделала лет эдак восемьсот назад. Я путаюсь в датах. Но что она уже давно того, это факт. Причем во всех смыслах.
Магда оттолкнула его, и не удержавшись, упала на пол.
- Идиот! Кретин! Она умерла! Ты не понимаешь, что ли?! – ударила она кулаками об пол.
- Что за крики? – окликнул их женский голос.
Магда замолчала и даже перестала плакать, а Джек не удержался и присвистнул.
Перед ними стояла женщина с длинными черными прямыми волосами, с большим количеством украшений из камней, и в одежде из ткани, назначение которой оставалось неясным, ибо платье ровным счетом ничего не скрывало.
- Прошу прощения за грубый каламбур, но вы своими криками только что мертвую разбудили, – заявила женщина, и её вишневые губы тронула легкая усмешка. – Либо заканчивайте вопить, либо объясните, в чем дело. Может я присоединюсь. А то даже как-то завидно стало.
- Эм… - промямлил Джек, и приложил все усилия, чтобы поднять взгляд в глаза незнакомке.
- Ужасно красноречиво, вы, вероятно, поэт? – поинтересовалась женщина.
- У вас дневная вечеринка, господа хорошие? – спросил из конца коридора знакомый голос. Элизабет, закутанная в мантию, опиралась на Андоруса, и, склонив голову на бок, ехидно улыбалась. – Агат, дорогая, почему не спим?
Женщина переменилась в лице. Казалось, каждая её черточка стала мягче, улыбка ласковее. Она игривым шагом подошла к королеве. Та погладила её волосы, а потом намотала одну прядь на свои пальцы, словно проверяя на мягкость.
- Без тебя не спится, любимая, – последовал ответ.
Андорус тактично отвернулся, Джек сглотнул, а Магда вовсе окончательно потеряла дар речи.
- Я сегодня не приду к вам, - ответила Элизабет, отпустив прядь волос и проведя рукой по лицу женщины. – Только не сердиться.
- А я и не планировала, – мягко ответила Агат. – И без того, есть кому это делать.
Она прижалась к Элизабет и стала что-то шептать ей на ухо.
- Ах, вот оно как, - усмехнулась вампирша. – Так, всё, расходимся по спальням.
Она ласково поцеловала Агат. Та мгновенно повиновалась, и исчезла из коридора с такой скоростью, словно её и не было.
- Тебе сегодня повезло, подлец. Пойдешь со мной в мою комнату, – заявила вампирша. – А вы, котятки, марш спать.
- Что значит "спать"?! – закричала Магда, рывком встав на ноги, – Ты же умерла!
- Предположим.
- Хватит! Хватит издеваться надо мною! Ты дралась с оборотнем, я видела тебя всю в крови, я думала - он откусил тебе не только руку, но и перегрыз горло!
- Откусил руку?! – обрёл дар речи Джек, – Оборотень? Это из наших, что ли? Это бунт на корабле? Дворцовый переворот? Или вы все меня разыгрываете?
- Заткнитесь, оба. Не наш это оборотень, и руки действительно нет. И нет, не вырастет, Джек. Откушенное оборотнем обратно не вернешь. Но мы что-нибудь придумаем. Джек, забери сестру.
Магда хотела что-то возразить, но руки брата уже развернули её в другую сторону и с силой направили прочь из коридора.
- Спокойной ночи.
Это было последнее, что они от неё услышали. Сила привычки, ведь за окном уже пели птицы. Пришел новый день.
В покоях Элизабет были плотно задернуты шторы. Андорус отправился, по её просьбе за добычей, и, хоть и обещался вернуть скоро, всё равно будет бродить по коридору недалеко от двери, пока ему не разрешат войти.
Она стояла около зеркала, в котором не отражалась. Строгий взгляд рассматривал пустоту, вместо которой должен был быть изящный силуэт. Волосы цвета первого снега стали иссиня-черными и теперь лежали у неё на спине крупными, густыми локонами, а не легкими прямыми прядями. Элизабет подняла руки на уровень лица и стала брезгливо их осматривать. Одна была нежного, фарфорового цвета, без морщинок, с тонкими пальцами и ухоженными ногтями, а другая…другой не было вовсе. Зрелище было отвратительным; кровь, конечно, перестала идти, но это был единственный плюс. Чтобы изготовить новую, потребовалось бы время. Но, к сожалению, времени не было.
Агат рассказала то, о чем Элизабет догадывалась и сама. Пора снова выйти в свет, пресечь разговоры за спиной, показать власть и заставить навсегда умолкнуть одну особу. Нужен был очередной бал, не шикарнее прежних, но она должна быть безупречна на нем. Это негласное правило нельзя было нарушать ни при каких обстоятельствах. А тут - такая неприятность… Элизабет прикусила нижнюю губу и стала думать. Соображать надо было быстрее. Тут она щелкнула пальцами оставшейся руки, знаменуя тем самым появление спасительной мысли, и стремительно покинула комнату, накинув на плечи черную мантию и схватив сумку. Быстрыми шагами она спускалась в свое подземелье. Огромные железные ворота, позади которых была пустота. Они выглядели столь устрашающе со своими размерами и узорами из каких то чудовищ с разинутыми пастями, что не хватало только надписи Lasciate ogni speranza voi ch 'entrate для полной картины. Но те, кто знал, что за ними, не нуждались в надписи. Они и так знали, что обречены и надежды на спасение нет.
Разумеется, ворота никто не охранял. На свете просто не родился тот глупец-смертный, что по доброй воле вообще вошел бы туда. От них исходил холод. Казалось - за ними бездна, бесконечность, состоящая из страха, страданий и нескончаемой боли. Элизабет приложила руку к холодному железу, и ворота, словно зверь, признавший хозяина, стали медленно открываться.
Она вошла, двери снова закрылись, а тьма поглотила вошедшую. Никаких факелов здесь не было, да и разве нужны они вампиру? Стук металлических шпилек по каменой кладке – единственный звук в темноте. Далее развилка – семь дверей. Отсюда начинается настоящий подземный лабиринт, из которого без хозяйки этой местности невозможно выйти.
Вторая дверь, снова коридор, следующая дверь, и опять коридор. Элизабет идет ровно по одной линии, шаг в сторону - и сработает одна из миллиона ловушек. Снова дверь…
И теперь - коридор, по сторонам которого не только факелы. Их-то тут как раз мало, но сколько клеток! Они тянутся вдоль стены, и внутри каждой что-то есть. Услышав, что пришла Элизабет, все заточенные бросились к прутьям решеток и стали, не жалея себя, биться об них, причитать, кричать, рыдать, и…протягивать руки. Они просили простить их, сжалиться, пощадить детей, или подарить им долгожданную смерть. Но вампирша будто не слышала их. Она шла уже медленно, а взгляд её скользил по заточенным.
- А ну, тише вы! – вдруг раздался голос какого-то человека. Точнее - крик. Ведь его задачей было перебить весь этот массовый плач, похожий на стон реки Стикс.
На свет выбежал человек с грязными длинными волосами, неприятным лицом, но в хорошей, чистой, и теплой одежде. Он упал на колени перед своей госпожой с такой силой, что когда она позволила ему встать, было видно, что он содрал их в кровь. Но никаких приказаний не последовало. Элизабет по-прежнему молчала. Тогда он подбежал к клеткам, вынул кнут и начал бить по рукам тех, кто так отчаянно пытался дотянуться до его госпожи. Какая-то девушка взвыла от удара, и Элизабет жестом приказала мужчине прекратить. Все замолчали, воцарилась тишина. И она поманила движением пальцев к себе девушку, что плакала от удара кнутом, прижавшись к стене и потирая руку.
- Ну же, подойди ко мне, дитя, – заговорила она наконец притворно сладким голосом. Девушка не смела отказать. Она медленно приблизилась к прутьям решетки и стала шептать одни и те же фразы, молящие о прощении. Элизабет взяла её ласково за подбородок и стала осматривать её лицо, всматриваться в её глаза, и как показалось самой девушке - принюхиваться к ней.
- А ведь я тебя помню… - вдруг сказала вампирша таким холодным голосом, что девушка поняла: кроме как беды, ждать ей нечего. Она рванулась в сторону, но пальцы женщины держали ей лицо, словно тиски. Девушка схватила руками руку Элизабет и стала быстро дышать и пытаться вырваться. – Это ведь ты тогда пыталась у меня украсть… А ты знаешь, как карают воровок?
Лезвие красивого кинжала блеснула перед лицом девушки. Все произошло быстро. Мгновенно воцарилась мертвецкая тишина. Кто-то отвернулся, кто-то, напротив не мог отвести глаз, некоторые зажали себе рты, а надсмотрщик в испуге отошел на несколько шагов, и прижал руку с крутом к груди. Девушка лежала без сознания, как показалось многим. На самом деле она была мертва. Столько страха не могло вместить маленькое сердечко. А Элизабет держала в руке отрезанную руку молодой воровки. Она положила её в сумку, и повернулась к мужчине.
- Дай сюда, – она властно вытянула руку. Тот снова упал на колени, протягивая ей кнут, на который она показывала. Свист сменился ударом по спине и голове, потом еще одним.
Вампирша пнула его сапогом в плечо, и тот упал на спину. Она швырнула в него кнут и злобно, сквозь зубы, проговорила:
– Если ты, крыса, еще раз посмеешь насиловать моих заключенных… - она подошла к нему ближе и посмотрела в глаза: – Я тебя наизнанку выверну.
С этими словами она развернулась и направилась к выходу.
Джек подхватил её, готовую упасть на пол, и долго не мог добиться от неё ни слова. Девушкой овладела истерика, а из обрывков фраз нельзя было понять ровном счетом ничего, кроме того факта, что случилось что-то страшное.
Все, что произошло там, за гранью портала, всплывало в её памяти яркими картинками, одна хуже другой. Истосковавшаяся по возлюбленному Элизабет кинулась в его прошлое, выбрав день, в котором ещё не была. На их беду, это был самый несчастливый день в жизни Снейпа - его встреча с молодым оборотнем.
Приняв облик молодой студентки, как она обычно делала, вампирша оставила их, а сама пошла ближе. Разумеется, раз в настоящее время со Снейпом все в порядке, то исход того события был известен. Но разум женщины опять помутился, и она кинула камень над головой оборотня, чтобы привлечь его внимание.
К сожалению, ей это удалось. Не исключено, что именно это вмешательство в прошлое и сделало тот день не таким ужасным и предотвратило беду. Но кто знает, кто знает.
Последнее, что помнила Магда, - это как зверь кинулся на вампиршу, вцепившись в её руку и плотно сомкнув пасть. Андорус бросился в их сторону, а Магда, оцепенев от ужаса, слышала возню и хруст. Когда оборотень скрылся в лесу, Магда вышла из своего убежища.
Наступила тишина. Девушка тихо окликнула Андоруса, но ответа не последовало. Еще несколько смелых шагов туда, в темноту, и, может быть, будет ясен ответ.
Но, прежде, чем увидеть вампиров, ей пришлось наткнуться на страшную находку, от которой захотелось кричать на весь лес. Она зажала себе рот и отскочила. Под её ногами лежала отгрызенная кисть, бледной, девичьей руки. Дальше она уже смутно помнила, как Андорус уводил её, держа на руках хрупкое, не успевшее принять прежний облик, тело Элизабет.
- Сестричка, я понимаю, обычные слова не подействуют сейчас, - начал свою речь Джек, прервав цепь ужасных воспоминаний. – Но, судя по твоему поведению, вы встретились раньше. С одной стороны, это прекрасно. А то я тут плохо ориентируюсь, и моя идея найти её была провальной с самого начала. Я понял, это заблудившись в коридорах в первые же десять минут.
Он улыбнулся, но девушка была безутешна. Вероятно, она даже не слышала его. Но Джек продолжил:
- А с другой, кажется, ваша встреча не принесла ничего хорошего. Но за окном рассвет. Она хотя бы в замке?
- Она умерла! – выкрикнула наконец Магда.
- Эм…ну предположим, это она сделала лет эдак восемьсот назад. Я путаюсь в датах. Но что она уже давно того, это факт. Причем во всех смыслах.
Магда оттолкнула его, и не удержавшись, упала на пол.
- Идиот! Кретин! Она умерла! Ты не понимаешь, что ли?! – ударила она кулаками об пол.
- Что за крики? – окликнул их женский голос.
Магда замолчала и даже перестала плакать, а Джек не удержался и присвистнул.
Перед ними стояла женщина с длинными черными прямыми волосами, с большим количеством украшений из камней, и в одежде из ткани, назначение которой оставалось неясным, ибо платье ровным счетом ничего не скрывало.
- Прошу прощения за грубый каламбур, но вы своими криками только что мертвую разбудили, – заявила женщина, и её вишневые губы тронула легкая усмешка. – Либо заканчивайте вопить, либо объясните, в чем дело. Может я присоединюсь. А то даже как-то завидно стало.
- Эм… - промямлил Джек, и приложил все усилия, чтобы поднять взгляд в глаза незнакомке.
- Ужасно красноречиво, вы, вероятно, поэт? – поинтересовалась женщина.
- У вас дневная вечеринка, господа хорошие? – спросил из конца коридора знакомый голос. Элизабет, закутанная в мантию, опиралась на Андоруса, и, склонив голову на бок, ехидно улыбалась. – Агат, дорогая, почему не спим?
Женщина переменилась в лице. Казалось, каждая её черточка стала мягче, улыбка ласковее. Она игривым шагом подошла к королеве. Та погладила её волосы, а потом намотала одну прядь на свои пальцы, словно проверяя на мягкость.
- Без тебя не спится, любимая, – последовал ответ.
Андорус тактично отвернулся, Джек сглотнул, а Магда вовсе окончательно потеряла дар речи.
- Я сегодня не приду к вам, - ответила Элизабет, отпустив прядь волос и проведя рукой по лицу женщины. – Только не сердиться.
- А я и не планировала, – мягко ответила Агат. – И без того, есть кому это делать.
Она прижалась к Элизабет и стала что-то шептать ей на ухо.
- Ах, вот оно как, - усмехнулась вампирша. – Так, всё, расходимся по спальням.
Она ласково поцеловала Агат. Та мгновенно повиновалась, и исчезла из коридора с такой скоростью, словно её и не было.
- Тебе сегодня повезло, подлец. Пойдешь со мной в мою комнату, – заявила вампирша. – А вы, котятки, марш спать.
- Что значит "спать"?! – закричала Магда, рывком встав на ноги, – Ты же умерла!
- Предположим.
- Хватит! Хватит издеваться надо мною! Ты дралась с оборотнем, я видела тебя всю в крови, я думала - он откусил тебе не только руку, но и перегрыз горло!
- Откусил руку?! – обрёл дар речи Джек, – Оборотень? Это из наших, что ли? Это бунт на корабле? Дворцовый переворот? Или вы все меня разыгрываете?
- Заткнитесь, оба. Не наш это оборотень, и руки действительно нет. И нет, не вырастет, Джек. Откушенное оборотнем обратно не вернешь. Но мы что-нибудь придумаем. Джек, забери сестру.
Магда хотела что-то возразить, но руки брата уже развернули её в другую сторону и с силой направили прочь из коридора.
- Спокойной ночи.
Это было последнее, что они от неё услышали. Сила привычки, ведь за окном уже пели птицы. Пришел новый день.
В покоях Элизабет были плотно задернуты шторы. Андорус отправился, по её просьбе за добычей, и, хоть и обещался вернуть скоро, всё равно будет бродить по коридору недалеко от двери, пока ему не разрешат войти.
Она стояла около зеркала, в котором не отражалась. Строгий взгляд рассматривал пустоту, вместо которой должен был быть изящный силуэт. Волосы цвета первого снега стали иссиня-черными и теперь лежали у неё на спине крупными, густыми локонами, а не легкими прямыми прядями. Элизабет подняла руки на уровень лица и стала брезгливо их осматривать. Одна была нежного, фарфорового цвета, без морщинок, с тонкими пальцами и ухоженными ногтями, а другая…другой не было вовсе. Зрелище было отвратительным; кровь, конечно, перестала идти, но это был единственный плюс. Чтобы изготовить новую, потребовалось бы время. Но, к сожалению, времени не было.
Агат рассказала то, о чем Элизабет догадывалась и сама. Пора снова выйти в свет, пресечь разговоры за спиной, показать власть и заставить навсегда умолкнуть одну особу. Нужен был очередной бал, не шикарнее прежних, но она должна быть безупречна на нем. Это негласное правило нельзя было нарушать ни при каких обстоятельствах. А тут - такая неприятность… Элизабет прикусила нижнюю губу и стала думать. Соображать надо было быстрее. Тут она щелкнула пальцами оставшейся руки, знаменуя тем самым появление спасительной мысли, и стремительно покинула комнату, накинув на плечи черную мантию и схватив сумку. Быстрыми шагами она спускалась в свое подземелье. Огромные железные ворота, позади которых была пустота. Они выглядели столь устрашающе со своими размерами и узорами из каких то чудовищ с разинутыми пастями, что не хватало только надписи Lasciate ogni speranza voi ch 'entrate для полной картины. Но те, кто знал, что за ними, не нуждались в надписи. Они и так знали, что обречены и надежды на спасение нет.
Разумеется, ворота никто не охранял. На свете просто не родился тот глупец-смертный, что по доброй воле вообще вошел бы туда. От них исходил холод. Казалось - за ними бездна, бесконечность, состоящая из страха, страданий и нескончаемой боли. Элизабет приложила руку к холодному железу, и ворота, словно зверь, признавший хозяина, стали медленно открываться.
Она вошла, двери снова закрылись, а тьма поглотила вошедшую. Никаких факелов здесь не было, да и разве нужны они вампиру? Стук металлических шпилек по каменой кладке – единственный звук в темноте. Далее развилка – семь дверей. Отсюда начинается настоящий подземный лабиринт, из которого без хозяйки этой местности невозможно выйти.
Вторая дверь, снова коридор, следующая дверь, и опять коридор. Элизабет идет ровно по одной линии, шаг в сторону - и сработает одна из миллиона ловушек. Снова дверь…
И теперь - коридор, по сторонам которого не только факелы. Их-то тут как раз мало, но сколько клеток! Они тянутся вдоль стены, и внутри каждой что-то есть. Услышав, что пришла Элизабет, все заточенные бросились к прутьям решеток и стали, не жалея себя, биться об них, причитать, кричать, рыдать, и…протягивать руки. Они просили простить их, сжалиться, пощадить детей, или подарить им долгожданную смерть. Но вампирша будто не слышала их. Она шла уже медленно, а взгляд её скользил по заточенным.
- А ну, тише вы! – вдруг раздался голос какого-то человека. Точнее - крик. Ведь его задачей было перебить весь этот массовый плач, похожий на стон реки Стикс.
На свет выбежал человек с грязными длинными волосами, неприятным лицом, но в хорошей, чистой, и теплой одежде. Он упал на колени перед своей госпожой с такой силой, что когда она позволила ему встать, было видно, что он содрал их в кровь. Но никаких приказаний не последовало. Элизабет по-прежнему молчала. Тогда он подбежал к клеткам, вынул кнут и начал бить по рукам тех, кто так отчаянно пытался дотянуться до его госпожи. Какая-то девушка взвыла от удара, и Элизабет жестом приказала мужчине прекратить. Все замолчали, воцарилась тишина. И она поманила движением пальцев к себе девушку, что плакала от удара кнутом, прижавшись к стене и потирая руку.
- Ну же, подойди ко мне, дитя, – заговорила она наконец притворно сладким голосом. Девушка не смела отказать. Она медленно приблизилась к прутьям решетки и стала шептать одни и те же фразы, молящие о прощении. Элизабет взяла её ласково за подбородок и стала осматривать её лицо, всматриваться в её глаза, и как показалось самой девушке - принюхиваться к ней.
- А ведь я тебя помню… - вдруг сказала вампирша таким холодным голосом, что девушка поняла: кроме как беды, ждать ей нечего. Она рванулась в сторону, но пальцы женщины держали ей лицо, словно тиски. Девушка схватила руками руку Элизабет и стала быстро дышать и пытаться вырваться. – Это ведь ты тогда пыталась у меня украсть… А ты знаешь, как карают воровок?
Лезвие красивого кинжала блеснула перед лицом девушки. Все произошло быстро. Мгновенно воцарилась мертвецкая тишина. Кто-то отвернулся, кто-то, напротив не мог отвести глаз, некоторые зажали себе рты, а надсмотрщик в испуге отошел на несколько шагов, и прижал руку с крутом к груди. Девушка лежала без сознания, как показалось многим. На самом деле она была мертва. Столько страха не могло вместить маленькое сердечко. А Элизабет держала в руке отрезанную руку молодой воровки. Она положила её в сумку, и повернулась к мужчине.
- Дай сюда, – она властно вытянула руку. Тот снова упал на колени, протягивая ей кнут, на который она показывала. Свист сменился ударом по спине и голове, потом еще одним.
Вампирша пнула его сапогом в плечо, и тот упал на спину. Она швырнула в него кнут и злобно, сквозь зубы, проговорила:
– Если ты, крыса, еще раз посмеешь насиловать моих заключенных… - она подошла к нему ближе и посмотрела в глаза: – Я тебя наизнанку выверну.
С этими словами она развернулась и направилась к выходу.
@темы: Любовь Дьявола
-
-
23.05.2013 в 00:09И, кончено, восторг -наконец узнал не дающим долгие месяцы мне покой момент -как была потеряна рука, и как обретена. В этом, можно сказать, Снейп замешан -значит по-особому, наверно, рука будет ощущаться -быть может, Элизабет будет думать о ней, как о плате за защиту любимого -а такие вещи ценятся очень...
Но, может статься, в этом она не так сентиментальна -Владычица сурова и жестка -поверь, вновь мороз по коже пробирает, когда о наказании ворам читаю -надо быть Сумасшедшим, что бы осмелиться украсть у неё -наверно, той деве повезло, что умерла от страха -иначе бы боли было больше, много больше... Интересно, что она украла, и как бы Элизабет покарала её -неужели только отсечением?...
И палочка, палочка -я же помню о палочке -услышим о ней позднее -станет сюрпризом для всех, нэ; )...
...Ариагто тебе, мой мастер слова -история вновь и вновь чарует меня -каждая глава, словно подарок, каждый поворот интересен, можешь поверить мне без сомнения, о Элизабет...